Ключевой аргумент - подавление конкуренции ещё до её становления. Instagram и WhatsApp на момент покупки были небольшими, но быстрорастущими стартапами с потенциалом бросить вызов Facebook. Внутренние письма Цукерберга прямо подтверждают: целью сделок было «нейтрализовать конкурента» и «купить время». Это классический пример killer acquisition, когда крупная компания не конкурирует на рынке, а систематически скупает угрозы. Именно такие действия антимонопольное право и должно пресекать - особенно на динамичных цифровых рынках.
Второй аргумент - отсутствие реального выбора для пользователей. Несмотря на кажущуюся насыщенность рынка, подавляющее большинство американцев продолжают использовать Facebook, Instagram и WhatsApp для связи с близкими. TikTok, YouTube и другие платформы - это в первую очередь развлекательные сервисы. FTC правильно выделяет именно «персональные социальные сети» как отдельный рынок, в котором Meta занимает доминирующее положение. В этом сегменте у пользователей просто нет полноценной альтернативы, особенно с учетом сетевых эффектов.
Третий важный аспект - влияние на качество продукта и приватность. После того как Meta устранила конкурентов, она повысила так называемую «цену с учетом качества» - больше рекламы, меньше защиты данных, алгоритмическое давление на вовлечённость. При этом пользователи остались «заперты» в экосистеме Meta. Антимонопольное законодательство не ограничивается ценами: оно также должно защищать потребительский выбор и инновации.
Наконец, FTC идёт на этот шаг не спонтанно - это результат лет работы и наращивания доказательной базы. Первый иск был отклонён, но теперь суд признал его обоснованным. В деле есть чёткая хронология, прямая документация, последовательное давление на конкуренцию - и правовая база в виде 2-й статьи Закона Шермана. Судья Боасберг признал, что дело «вызывает сложные вопросы», но дал ему ход. Если суд признает, что Meta систематически злоупотребляла своей рыночной силой, это будет мощный прецедент для всей цифровой экономики.